ESG в России и на Западе имеют общую основу, но принципиально различаются по трём основным аспектам.

Во-первых, степень развития ESG-регулирования: в России национальное регулирование находится на стадии формирования, в то время как в Европе и США уже существуют более продвинутые и развитые системы.

Во-вторых, в России экономика зависит от углеродоёмких отраслей, таких как нефть, газ и уголь. Это создаёт трудности для внедрения ESG-практик, поскольку переход к низкоуглеродной экономике требует существенных инвестиций и масштабных изменений. Это также влияет на риски, связанные с ESG, для российских компаний, особенно в свете возможных дополнительных налогов и санкций.

В-третьих, роли бизнеса и государства в России и на Западе различны, и во многом определяются историческими, политическими и экономическими контекстами. На Западе бизнес играет ключевую роль в формировании ESG-повестки, а государство скорее обеспечивает законодательную рамку и стандарты для ESG-практик; играет роль «арбитра», обеспечивая соблюдение ESG-норм и стандартов, а не «игрока», прямо участвующего в бизнесе. В России же роль государства в формировании ESG-повестки более значительная. Многие крупные компании являются государственными, и их ESG-стратегии часто формируются в контексте государственной политики.

В целом, можно сказать, что ESG-повестка на Западе формируется в результате сотрудничества государства, бизнеса и общества, в то время как в России она в большей степени определяется государственной политикой и стратегиями крупных корпораций.

Но важно отметить, что ESG в России развивается не только благодаря внешним факторам, но и в силу осознания бизнесом необходимости устойчивого развития для сохранения своей конкурентоспособности и привлечения инвестиций. В ближайшие годы ожидается, что ESG-повестка станет одним из центральных элементов в стратегиях российских компаний. Поэтому Россия не отказывается от ESG в его западном понимании, а если точнее выразиться: Россия переосмысливает ESG в контексте своих национальных особенностей и интересов.

Свой собственный путь ESG предполагает адаптацию универсальных принципов к специфическому контексту страны. Это не означает отказ от общепринятых стандартов ESG, но скорее подтверждает, что внедрение таких стандартов не может являться «размером», который подходит всем.
Что касается России, то её собственный путь ESG может выражаться в повышении внимания к экологическим вопросам в контексте её значительных природных ресурсов, а также в подчёркнутом акценте на социальную ответственность корпораций, учитывая исторические и социальные особенности страны.

Возможно, рассуждения об ESG в контексте давних эпох – противоречивое занятие. Однако, если мы рассмотрим дух и цели ESG, а именно: уважение к окружающей среде, социальная ответственность и прозрачность в управлении, то можно заметить, что эти принципы в той или иной форме прослеживаются в истории многих стран, включая Россию.

В царской России элементы ESG, конечно, были далеки от сегодняшних формализованных, но несколько инициатив можно интерпретировать как ранние проявления ESG. Бережное отношение к природе отражалось, например, в создании природных заповедников, например, Баргузинского заповедника на Байкале, основанного в 1917 году с целью защиты нерпы и сибирского соболя. В то же самое время социальные и управленческие аспекты в царской России были слабыми, насущные проблемы социального неравенства и отсутствие демократического управления стали причинами революции 1917 года.

В Советском Союзе всё уже было по-другому. Можно отметить ряд достижений в социальной сфере: всеобщее бесплатное образование, здравоохранение и занятость, развитие промышленности и инфраструктуры. Однако подобные «успехи» часто достигались за счёт нанесения ущерба экологии, например, массовое загрязнение окружающей среды и экологический ущерб, нанесённый пересыханием Аральского моря или радиоактивным загрязнением после Чернобыльской катастрофы.

Сегодняшний подход к ESG в России, как и во многих других странах, является результатом как глобальных тенденций, так и специфических национальных исторических и культурных особенностей. Стремление страны к своему собственному пути ESG необходимо. Но это не должно означать отказ от универсальных принципов ESG или изоляцию от глобального сообщества. Наоборот, это должно способствовать более глубокому и продуманному применению ESG-принципов, которое учитывает местный контекст и способствует устойчивому развитию на всех уровнях – от местного до международного.

Есть как плюсы, так и минусы отказа от латинской аббревиатуры ESG в России. Главное, чтобы такое решение было взвешенным. Начнём с возможной пользы отказа от латинской аббревиатуры ESG в России. Культурная адаптация: если аббревиатура ESG будет заменена, то это поможет сделать концепцию ESG более доступной и понятной для широкой российской аудитории. Кроме того, Россия как и любая другая страна имеет свои уникальные социально-экономические и экологические вызовы.

Использование своего термина может помочь акцентировать внимание на этих специфических вопросах, возможно, лучше отражая местные реалии.
Теперь перейдём к возможному вреду. Если говорить о международном общении, то ESG – глобально признанный стандарт, и отказ от его использования может затруднить общение и взаимопонимание с международным сообществом. Это может негативно сказаться на участии российских компаний в глобальных инвестиционных потоках, основанных на ESG, и может осложнить сотрудничество в области устойчивого развития.

Относительно риска конфуза: введение нового термина может вызвать путаницу, особенно на начальном этапе, когда люди ещё не привыкли к новому обозначению. С точки зрения ресурсоёмкости: разработка и внедрение нового термина или стандарта требуют значительных усилий и ресурсов, которые могли бы быть использованы для непосредственной работы по ESG-проектам.